В составе оппозицииСтраница 2
Чистозвонов пишет, что принц был достаточно дальновидным политиком, чтобы понимать необходимость маскировки своих истинных целей, поэтому он вел свои дела в глубочайшей тайне: внешне он прикидывался «патриотом», «сторонником демократии» а его приверженцы старательно окружали принца орелом «бескорысного и непоколебимого борца за свободу и независимость родины».[xviii] Нам кажется, что такая оценка слишком жесткая. Конечно, Вильгельм Оранский прежде всего заботился о своих интересах, но он боролся также за независимость Нидерландов от жестокого владычества Испании. Конечно, пятно на «патриотизм» принца кладет его опора на иноземцев, прежде всего Францию и Англию. Тем не менее говорить, что принцу были полностью безразличны интересы страны, нельзя.
C помощью немецких князей и французских гугенотов принц с братом дважды вторгались в Нидерланды, чтобы свергнуть режим Альбы и, овладев южными провинциями, выполнить намеченную программу.
Но все надежды принц возлагал только на наемников и не желал объединять свои военные операции с действиями лесных гезов, не хотел поднимать народ на восстание.
Вильгельм Оранский очень надеялся на иностранную помощь, о чем говорится в его письме-манифесте Дидриху Сонуа – одному из эмиссаров принца: «Теперь вы легко можете видеть, что принц не может дольше вести этого великого дела один, так как он потерял земли, вассалов и имущество и уже употребил в дело все, что у него осталось, и, кроме того, наделал тяжелых долгов».[xix]
Первый поход (1968) закончился бесцельно. Перед вторым походом брат принца, Людовик Нассауский, вел циничный торг с французским королем Карлом IX и Англией, обещая им нидерландские земли.[xx] Разумеется, такой торг не мог состояться без ведома Вильгельма и характеризует последнего не с лучшей стороны.
После введения Альбой десятипроцентного налога алькабалы и вспыхнувшего за тем восстания побудили принца Оранский несколько пересмотреть свои действия.
Успехи восстания побудили его обеспечить свое влияние на ход событий в северных провинциях, назначая переданных лиц на важные посты восставших городов и гарнизонов, сосредотачивая в своих руках высшую исполнительную и военную власть.
Но, делая это, принц не считал революционный Серев подходящей опорой для осуществления своих планов. Овладев более консервативными южными провинциями, опираясь на этот плацдарм, на внешних союзников и на своих ставленников в отложившихся провинциях, Вильгельм Оранский хотел прийти на Север триумфатором, чтобы продиктовать свои условия, а не принимать условий, навязанных победившей революцией. Поэтому принц рассматривал восстание на Севере как дело второстепенное и досадовал на его «преждевременность». «Принц Оранский, узнав об этом народном восстании, не проявлял никакого удовольствия, - писал хронист Хуго Гроцкий, - наоборот, он жаловался, что эти небольшие успехи помешают главному мероприятию, которое он готовил.
Этим мероприятием был тот поход в Нидерланды, о дипломатической подготовке которого говорилось выше (1572). Принц, однако, и в этом походе не стяжал лавров. Он меньше всего был склонен раздувать в южных провинциях народное восстание, надеялся на наемников. Но принц не обладал особыми полководческими талантами, и, измотав в бесконечных маршах и контрмаршах свою и без того слабо организованную армию, принц не мог оказать реальной помощи даже осажденному в Монсе Людовику Нассаускому, который 21 сентября 1572 года сдался войскам Альбы на почетную капитуляцию.Этот поход принца имел лишь то положительное значение, что на время отвлек внимание и главные военные силы испанцев на южный театр военных действий и тем способствовал успехам революции на севере страны.[xxi]
Итак, принц Оранский оказался во главе оппозиции испанскому режиму. Однако он не был радикалом и был готов пойти на компромисс с испанскими властями. Он также не возлагал надежд на восставший народ и хотел решить дело с помощью наемных войск, пожертвовав даже несколькими провинциями.
В этом проявилась психология аристократа. Однако принц был достаточно гибким политиком, чтобы при успехах народа изменить свою тактику. Впрочем, нельзя обвинять принца в полном отсутствии патриотизма и абсолютном безразличии к судьбе страны (иначе бы он при своем богатстве, связях и положении мог добиться власти и положения полным переходом на сторону Испании), хотя, конечно, на первом месте стояли его личные интересы.
Начале славных дел.
Царевичу Петру едва исполнилось 15 лет, как он всерьез занялся изучением военного дела. Удаленный от кремлевского двора с матерью и немногими приближенными в подмосковное село Преображенское, он выбрал в товарищи не только сверстников из дворянских и боярских детей, но и сыновей служителей, и даже местных крестьян. Под руководством и п ...
Перестройка в СССР, в 1985-1991 гг.
Перестройка середины 1980-х гг. по своей комплексности и глубине не имеет аналогов, но в ее арсенале — опыт и уроки общественных преобразований предшествующих лет. Многие из них имели поворотное значение. Собственно, весь процесс нашего исторического развития оказался как бы сконцентрированным в нескольких критических точках, открывающи ...
Российская государственность в условиях монголо-татарского нашествия.
Объединение русских земель вокруг Москвы
Кризис Древнерусской монархии и предпосылки политической децентрализации Киевской Руси. Процесс образования самостоятельных княжеств и изменение характера великокняжеской власти.
Внешняя политика периода феодальной раздробленности. Борьба северо-западной Руси против агрессии немецких и шведских феодалов. Александр Невский. Нашествие мо ...