Значение Боярской думы в государственном управлении
России в XV-XVI вв.Страница 1
XV-XVI вв. являются временем расцвета законосовещательной деятельности Боярской Думы.
Уверенность боярства в прочности своего политического положения поддерживалась и отношением самих московских государей к учреждению, служившему оплотом этому положению.
Довольно трудно определить отношения, действовавшие между людьми, которые сами никогда не выражали их прямо и точно и даже по-видимому не чувствовали надобности их формулировать. Остается следить за отдельными фактами, в которых эти отношения обнаруживались. Существует довольно много фактов, в которых показывается огромное значение Боярской Думы.
Прежде всего, тот самый государь, на суровость и самовластие которого так жаловалось боярство, признавал его классом, на котором преимущественно лежит дело земского строения которым держатся внешняя безопасность и внутренний порядок в государстве. Взглянув на своих бояр, умирающий великий князь, отец Грозного, как рассказывает летописец, сказал им: "с вами держал я Русскую землю, вы мне клятву дали служить мне и моим детям; приказываю вам княгиню и детей своих, послужите княгине и сыну моему, поберегите под ним его государства, Русской земли, и всего христианства от всех недругов, от бесерменства и от латынства и от своих сильных людей, от обид и от продаж, все заедин, сколько вам Бог поможет"[8].
Ту же мысль, только другими словами, выражает боярам умирающий Василий и по рассказу современного повествователя о его смерти, очень близкого ко двору, имевшего возможность слышать или узнать подлинные выражения великого князя. С боярами Василий говорит "о устроении земском", им приказывает перед смертью, как "без него царству строитися". Такому политическому положению класса соответствовали состав и правительственное значение боярской думы. Звание думного человека не было наследственным по закону: в думные чины жаловали, "думу сказывали" по назначению государя. Теперь это назначение стало само по себе необходимо при множестве боярских фамилий, при обилии наличных служилых лиц в отдельных фамилиях. Но по родословному составу думы XVI в. можно видеть, в какой степени государево назначение согласовалось с аристократическим распорядком лиц и фамилий, установившимся в боярской среде. Члены думы, особенно двух высших чинов, обыкновенно выходили из известного родовитого круга, который в лице своих очередных представителей "думу ведал"; как полковых воевод, так и советников своих государь "прибирал, рассуждая их отечество, кто того дородился".
И правительственное значение думы на деле далеко не было пассивным: она является более чем совещательным собранием при своем государе, пользуется известным простором в своей деятельности.
В 1510 г. тот же суровый великий князь Василий, властию своею над подданными превосходивший всех монархов в свете, решая в Новгороде политическую судьбу Пскова, "велел своим боярам по своей думе творити, как себе сдумали", и арест псковских властей и граждан, приехавших тогда к государю с челобитьями, является делом московских бояр, следствием их думного приговора.
Стереотипный язык официальных актов затенял значение бояр перед авторитетом царя. Но когда царь говорил простым неусловным языком, обе стороны являются в другом освещении. В речи, заготовленной для произнесения на соборе 1551 г., Иван, вспоминая свой приговор о местничестве в думе 1549 г., с удовольствием замечает, что "всем боярам тот был приговор люб". Собору, на котором присутствовали вместе с духовенством князя и бояре, Иван указывает задачу все устроить по св. правилам и праотеческим законам, "на чем мы, святители, царь и все, приговорим и уложим"[9]. Дума сама располагала порядком обсуждения вопросов, стоявших на очереди.
В конце 1552 г. царь, уезжая из Москвы к Троице крестить новорожденного сына, велел боярам промыслить об устройстве только что завоеванной Казани и потом сидеть о кормлениях, т.е. о замене их денежным жалованьем; но они пустили вперед ближе касавшийся их вопрос о кормлениях, a "казанское строение поотложили", за что на них жалуется летописец.
Эти факты доказывают, что сами цари уважали Боярскую Думу и понимали ее значение для них же самих. Царю необходимо было положиться на какой-либо орган, который давал бы советы князю по принятию решений государственной важности.
Боярская дума знала взлеты и падения своей государственной значимости, но даже Иван Грозный был вынужден с ней считаться, хотя периодически отправлял её членов на плаху. Роль Думы хорошо понимали и иностранцы, которые до того как попасть на царский прием, долгое время вынуждены были общаться с думскими чинами. Любопытные воспоминания о роли думы оставил англичанин Джильс Флетчер, побывавший на Руси при Борисе Годунове. Он писал: "Царь и состоящая под ним Боярская дума, как верховные правители, так и самые исполнители в отношении издания и уничтожения законов, определения правительственных лиц, права объявлять войну и заключать союзы с иностранными державами, права казнить и миловать, права изменять решения по делам гражданским и уголовным".
Сущность консервативной модели развития.
Экономические трудности 70-х гг. поставили под сомнение правильность системы государственного регулирования рыночной экономики, вызвали пересмотр теоретических посылок и практики государственной экономической политики США. Кейнсианская концепция была заменена консервативным вариантом государственного регулирования, который на практик ...
Подготовка. Затишье
После ожесточенных сражений зима 1942-1943г. на советско-германском фронте наступило затишье. Воюющие стороны извлекали уроки из прошедших боев, намечали планы дальнейшего действия. Войска пополнялись людьми и техникой, накапливали резервы, производили перегруппировки.
Напряженность борьбы в районе Курской дуги была обусловлена рядом п ...
Становление личности Вильгельма Оранского.
Вильгельм Оранский, старший сын графа Вильгельма I Нассау-Диленбургского, родился 24 апреля 1533 года. Он был представителем знатного, но обедневшего княжеского рода и должен был вступить во владение немецкими имениями своего отца, где он и провел бы свою жизнь в хозяйственных хлопотах и заботах об обедневшем поместье, если бы не внезап ...