Женщины тверского княжеского домаСтраница 4
С 1299 года у Анны родилась дочь Феодора, в следующие года родились сыновья: Дмитрий, Александр, Константин и Василий. Теперь Анна всю себя посвятила воспитанию детей. Скорее всего отношения между Анной и сыновьями складывались иначе, чем отношения между Ксенией и Михаилом. Если Ксения должна была постараться заменить Михаилу и отца, и мать, то у четверых Михайловичей был отец – живой пример для подражания. И тем не менее именно Анна создавала в семье атмосферу любви и взаимной заботы, готовности пожертвовать собой ради благополучия родственников. И такое воспитание дали свои плоды: сыновья Михаила не вступили в братоубийственную междуусобную борьбу после мученической кончины своего отца, а напротив, Дмитрий отомстил московскому князю Юрию Даниловичу, а Александр поддержал восстание тверичан в 1327 году. Здесь явно сказывалось духовное наследие Михаила Черниговского, принесенное в тверской княжеский дом Анной.
Признаки надвигающейся беды появились в 1304 году, когда Юрий Данилович Московский начал спор с великим князем Владимирским, князем Тверским и Новгородским Михаилом Ярославовичем за Великий стол Владимирский. Хотя Михаил и победил в 1304 году, но относительно спокойная жизнь тверской княжеской семьи закончилась. Противоборство с Москвой приобретало все более и более жесткие и изощренные формы. Юрий не останавливался не перед чем в своем стремлении захватить Великое княжение. Михаил Ярославович пытался пойти на примирение с Юрием, но всякий раз встречал перед собой глухую стену молчания и непонимания.
Предчувствием большой трагедии наполнено прощание Анны и ее сыновей с Михаилом Ярославовичем в 1318 году, когда он уезжал в Сарай по требованию хана. Однако вряд ли Анна могла представить себе, что на протяжении двадцати лет ей прийдется встретить четыре гроба: своего мужа, двоих своих сыновей и своего внука. Картина траурной процессии с зажженными свечами, скорбным перебором колоколов и протяжным пением церковных певчих, медленно двигавшейся с Златоверхому Спасу должна была являться ей в страшных ночных кошмарах. Но после каждой такой встречи этот кошмар все более и более становился явью.
Испытания, выпавшие на долю Анны, не ограничивались чередой страшных смертей е любимых и близких. В 1327 году, после страшного тверского восстания и последовавшего затем разгрома Твери татарами и московским князем Иваном I Даниловичем Калитой, Анне пришлось вместе с младшими детьми и ближними боярами бежать из Твери. Вернувшись, княжеская семья нашла свою столицу разоренной дотла: «И седоша в Твери в велицей нищете и убожестве, понеже вся земля Тверская пуста и все бывше леса и пустыни непроходимые, крамолы ради и лукавства и насилия татарского; и начаша помалу сбирать люди и утешати и от великие скорби и печали и во святых церквах и монастырех паки начинашеся пение и служба божественная…»[2] Подобные горести и мучения могли сломить дух и разум любой женщины. Иллюстраторы летописей не раз изображали Анну плачущей, ее плачи и причитания воспроизводятся в житийной и летописной литературе. Однако и в горе Анна оказалась тверда духом: внезапно и неожиданно для своих домочадцев она решает принять монашество, уходит из княжеских палат и поселяется в Софийском монастыре. Все уговоры князя Константина и бояр, плач народа не возымели действия – шестидесятилетняя княгиня сменяет свои рыдания на молитвы Богу за своего мужа, сыновей и внука. Вскоре она переселяется из Твери в Кашин, где и окончила свои дни.
Вступление на великокняжеский престол
В последующие годы княжич Иван становится соправителем отца. На монетах Московского государства появляется надпись «осподари всея Руси», сам он, так же как и отец его, Василий, носит титул «великий князь». В течение двух лет княжич в качестве удельного князя управляет Переславлем-Залесским, одним из ключевых городов Московского государс ...
Взятие Константинополя
Предлогом для войны послужило то, что Константин Палеолог, император византийский, не пожелал выдать Мехмеду его родственника Орхана (сына Сулеймана, внука Баязета), которого приберегал для возбуждения смут, как возможного претендента на османский престол. Во власти византийского императора была только небольшая полоса земли по берегу Б ...
Тридцатилетняя война (1529—1559)
До XVI в. Адал является торговой периферией Эфиопии. Благосостояние многих кочевых племен Адала зависело от караванной торговли с Эфиопией, и эти связи образовывали единую экономическую систему. Эфиопия и Адал сосуществовали, нуждаясь друг в друге. Иногда султаны Адала добровольно соглашались быть данниками эфиопских императоров. Однако ...